Театр который создает, не создает даже, а живёт Таня Стрельбицкая, дарит каждому не надежду, а именно проникновенную тишину, именно ту благость, которой так не хватает душам в этом неспокойном мире. В мире, в который мы сами приносим и раздор, и жестокость, и удивительную нежность которую скрываем за напускной небрежностью и цинизмом.

Мы спорим, молчим, возмущаемся и умиленно соглашаемся со всем, что дарит нам каждый день судьба, а небо остается прежним. Небо над нашей головой, сберегающее, предостерегающее и наблюдающее за нами, в любви и безмолвии слыша Человеческий Голос. Вечное небо, частью которого стал Театр Тани Стрельбицкой...

Я, как заведённый, всегда буду начинать свои словесные отзвуки с того, что я «Не люблю и боюсь театр», впрочем так же, как и любое другое искусство… И всё потому, что малейшая пошлость и фальшь в нём вызывает у меня такой силы чувство стыда, что общение с миром становится просто невыносимым! Причём меня всё время тянет удостовериться в своей правоте! А, если быть до конца искренним, то надежда на попрание моих страхов… И Таня Стрельбицкая делает это постоянно… Ну, наверно, это слово слишком выспренно и претенциозно – видел-то я все две постановки – Пазолини и Кокто… Но ведь недаром в атрибуции мировых чемпионов по боксу, главным является «0» в строке поражений.
Таня победила оба раза, причем совершенным техническим нокаутом – из зала после её спектаклей выходишь в состоянии «дроги»! Что меня поражает более всего, так это минимализм средств и отточенность нюансов.

Мне кажется, что если актёр и виолончель замолчат – мы будем потрясены пантомимой и хореографией. Если же закрыть глаза, то голос и музыка завораживают хлеще пения Сирен (я уверен)… Я так и делал на представлении – то закрывал глаза, то затыкал уши…Потрясение не покидало меня. Отдельно хочется сказать о сценографии – и без спектакля пространство было подстать высоким стандартам современного искусства! Я нашёл свой театр!

Сегодня мы видели ТЕАТР. Чем манит театр Стрельбицкой?
Он не даёт рецептов, не читает мораль. Заметил, что после её спектаклей приходит озадаченность. Как будто тебе загадали шараду. Поди, отгадай! Очень тронул актёр, Стас Мотырев….»
Общаясь со своими многочисленными поклонницами и отвечая на вопрос, что значил какой-то момент в спектакле, он сказал: «...мне так кажется...» Даже у него только догадки, догадки...

После этого «вскрытия» герой пьесы встречается взглядом со смертью, в исполнении виолончелиста Андрея Березина. Удивительно, как настолько лёгкий, почти воздушный по энергетике человек смог сыграть настолько тяжёлый взгляд. Взгляд смерти. Восторженные поклонницы Стаса Мотырева, которые только что вытягивали шеи, чтобы разглядеть своего кумира, моментально съеживались под взглядом Березина.И это тоже великая сила искусства. Когда зрители, сами того не подозревая, становятся частью спектакля.

«Властитель сумеречных бабочек» смотрю второй раз и вижу совсем другой спектакль. Начиная с обстановки, музыки, одежды, заканчивая текстом.

Каждый раз видишь новую историю. Это очень здорово, браво Татьяне Стрельбицкой, идёшь на спектакль и думаешь, а что будет сегодня, чем нас удивят, как в этот раз повернётся сюжет, в какие сети нас заманят актеры, какие струны затронут. Думаю, что для актеров это тоже интересно, в чем-то даже азартно, можно чем-то дополнить персонаж, привнести новые краски, раскрыть с другой стороны. В прошлый раз герой Стаса Мотырева для меня был писателем, так я его ощущала, в этот раз это художник. И сам спектакль мы смотрели в галерее Татьяны Стрельбицкой, которая не только режиссёр спектакля, но и потрясающий художник.Вокруг недописанная картина, разбросаны краски, кисти, приглушённый свет, все манит и завораживает. И мы, как бабочки, как мотыльки летим на завораживающий голос Стаса. В один момент он отречённый, потерянный, в другой молящий, срывающийся на крик, на крик души, в следующий обвиняющий и в тоже время всепрощающий.

Ани Геворгян в прошлый раз была для меня тенью девушки, которая бросила героя и вот её образ ещё витает в квартире. Сегодня это была смерть, которая обволакивает героя, играет для него последнюю песню.